Война Хонор - Страница 165


К оглавлению

165

Потом леди Харрингтон взглянула на настенные часы и подозвала Тимоти Меарса.

– Да, ваша милость? – тихо сказал флаг-лейтенант, подойдя к командирскому креслу.

– Думаю, пора, Тим, – так же тихо сказала она.

– Да, мэм.

Он повернулся и зашагал через мостик. То, что направлялся он к офицеру связи штаба Хонор лейтенанту Харперу Брантли, выглядело почти случайностью.

Провожая его взглядом, она уловила неожиданный всплеск эмоций со стороны Мерседес Брайэм. Начальник штаба смотрела на неё, напряженно размышляя. Хонор весело ухмыльнулась, и размышления перешли в умозаключение. Глаза Брайэм сузились, её взгляд метнулся к Меарсу, затем к Брантли, и Хонор ощутила, как от Нимица покатилась волна безмолвного смеха. Чего ещё можно было ожидать от кота, носившего среди своего народа имя «Смеющийся-Ярко», подумала она.

Брайэм, вновь уперев взгляд в Хонор, собиралась было что-то сказать, но передумала и лишь сурово покачала головой.

Никто из остальных офицеров этого безмолвного разговора не заметил: все были слишком заняты, чтобы следить за передвижениями Меарса или мимикой начальника штаба. Тимоти наклонился и шепнул что-то Брантли на ухо, но и на это никто не обратил внимания.

Вскинув голову, связист недоверчиво посмотрел на Меарса, бросил веселый и одновременно укоризненный взгляд на своего адмирала и, склонившись над консолью, пробормотал что-то в микрофон. А затем откинулся в кресле и забросил ногу на ногу.

Примерно девяносто секунд не происходило решительно ничего. Потом произошло сразу много всего, и с удивительной быстротой.

Вторгшиеся корабли внезапно и строго согласованно совершили разворот на десять минут раньше ожидаемого, и их сигнатуры в голосфере начали стремительно множиться. Из них выплескивались десятки новых световых меток, рассыпавшихся созвездиями светящихся точек. Хонор обдала волна тревоги, охватившей её офицеров, когда те сообразили, что они видят. Собственно говоря, зрелище было им отнюдь не в диковину: за последние три-четыре стандартных года они наблюдали подобную картину десятки раз; просто они никогда не видели сброса полного комплекта ЛАКов кем-то другим.

Первые несколько секунд ими владело удивление (скорее близкое к панике, в чем никто из них никогда бы не признался). Они пытались справиться с осознанием того, что неожиданное наличие у вторгшихся собственных ЛАКов может поставить казавшееся до сих пор неоспоримым превосходство защитников системы под реальную угрозу. Однако, прежде чем кто-то успел отреагировать, первая волна ЛАКов сменила цвет сигнатур с малинового неидентифицированных, потенциально враждебных целей, на зеленый дружественных сил. Каскадом, одна эскадрилья ЛАКов за другим, значки меняли цвет по мере того, как легкие корабли включали свои транспондеры. А после того как идентифицировалось все крыло, меняла цвет на зеленый сигнатура корабля-матки.

– Ваша светлость, – заговорила Ярувальская, – да это же!..

Немедленно спохватившись, она захлопнула рот и, осознав, насколько излишней стала бы её фраза, одарила Хонор примерно таким же взглядом, каким только что ее сверлила Мерседес. Харрингтон встретила этот пристальный взгляд невинной лучезарной улыбкой.

– Да, Андреа?

– Ничего, ваша милость.

Интонации операциониста вызывали в воображении грейсонскую няньку, которая застала своих подопечных за покраской детской в пурпурный цвет. Но потом, почти против своей воли, Андреа расплылась в улыбке и покачала головой.

– Ничего, ваша милость, – повторила она уже другим тоном. – Наверное, нам всем пора бы привыкнуть к вашему специфическому чувству юмора.

Глава 30

– Ну, Эдвард, такого я от вас не ожидал!

Мишель Жанвье, барон Высокого Хребта и премьер-министр Мантикоры, наморщив свой аристократический нос, глядел на Первого Лорда Адмиралтейства сверху вниз, и голос его звенел негодованием. Представлявшая собой голографический экран стена совещательной комнаты создавала за его спиной иллюзию залитой лунным светом лесной полянки, но он явно не замечал причудливого контраста между безмятежностью идиллического пейзажа и собственной раздраженной физиономией.

– Без малого семь месяцев назад, – выговаривал он, чеканя каждое слово, – вы клялись и божились, что республика Хевен не располагает ни единым подвесочным супердредноутом. Теперь вы докладываете, что они уже ввели в строй минимум шестьдесят таких кораблей. То есть всего на четыре меньше, чем у нас. И, добавлю, всю эту работу они проделали так, что мы ни о чем не заподозрили.

Он сделал паузу, смерив Первого Лорда самым отборным, фирменным неодобрительным взглядом, и сэр Эдвард Яначек с трудом удержался от искушения ответить ему тем же. Совершенно в духе Высокого Хребта – считать виноватым кого угодно, кроме себя, подумал Первый лорд, однако мысль эту благоразумно оставил при себе. Даже если поиски козла отпущения и являлись для премьера делом обычным, в сложившейся ситуации служебное положение Первого Лорда Адмиралтейства делало Яначека естественным кандидатом на эту роль, так что вести беседу следовало очень осторожно.

– Что мне хотелось бы знать, – осторожно вставила леди Элен Декруа, когда молчание затянулось, – так это насколько скверно обстоят дела.

– Да, – подхватила графиня Нового Киева, – и не только в военном аспекте.

Она смерила министра иностранных дел выразительным взглядом, которого Декруа постаралась демонстративно не заметить.

– Полагаю, Элен говорит от имени всех нас, Эдвард, – всё так же, с расстановкой произнес Высокий Хребет.

165